Сегодня очень теплый день. Солнце сильно припекает. Я смотрю на море и вспоминаю, как в сентябре прошлого года на пароходе «Челюскин», находившемся тогда в Чукотском море, мне принесли радиограмму от жены из Ялты. «Ялта»—прочел я тогда на сером листочке депеши и тотчас мысленно перебросился с далекого Севера на южный берег Крыма. Вот я лежу на пляже. Солнце своими горячими лучами обжигает тело. Чтобы укрыться от них, я бросаюсь в воду и плыву, плыву... Потом на берегу легкая дремота овладевает мною...

Стук! Что это? Стук повторяется... Да, это стучат в дверь моей каюты. Входит капитан Воронин и предлагает сделать воздушную разведку. Одеваюсь и выхожу на палубу «Челюскина». Мороз — пять градусов. Небо ясное. Лед на солнце горит, переливаясь разноцветными огнями. Спускаюсь с корабля. Небольшая полынья у парохода покрыта тонким слоем льда. Середина ее еще не успела замерзнуть. Мы подтягиваем туда нашу амфибию. Запускаю мотор. Через десять минут стартую. Из-под носа самолета вырываются тучи мелких брызг. Козырек на гондоле покрывается тонким слоем льда. В лицо впиваются сотни обжигающих иголок, и кожа горит, как опаленная...

Снова мелькают в мыслях Ялта, горячее солнце и волны, ласкающие тело. Но эта мысль недолго властвует. Ее быстро вытесняют заботы о разведке. Вокруг грандиозная и волнующая панорама ледяных просторов. О юге нет даже и мысли. Север победил! Кажется, что летишь над развалинами большого древнего города. Вот уцелевшие от разрушения несколько массивных колонн чудесной арки. Какой гениальный архитектор создал это великолепие? Проплывают причудливые стены, гроты, валы, пещеры, горы, пирамиды... Все спит вечным холодным сном.

Ледяная пустыня изрезана зигзагообразными линиями трещин. Изредка попадаются небольшие полыньи. В них иногда виднеются испуганные мордочки нерп. Только они и напоминают о том, что здесь, среди ледяного хаоса, среди вечного сна, есть жизнь.

...Когда я сегодня смотрел на море, а солнце, горячее южное солнце, обжигало меня, я мысленно перенесся туда, где оно светит и греет не так щедро и знойно, а тихо и нежно ласкает, постепенно отогревая промерзшую за долгую полярную ночь северную природу. И так хочется снова под его скупые, а потому и драгоценные лучи... После короткого отдыха, в начале 1935 года, М. С. Бабушкин отправился в горло Белого моря начальником зверобойной кампании.